Греция. Intro

Я уже была в Греции – на маленьком, упрямом, гордом острове Кос, который весь гудит из-за кипящей внутри вулканической энергии. Еще тогда угадала, что материк будет совсем другим – властным, спокойным, основательным. Точка, откуда все растет. Эпицентр, сообщающий округе силу взрывной волны.

Маршрут был примерно такой: Афины – Метеоры – Загорохория и каньон Викос — Янина и Пещера Перама – Древняя Олимпия, Мистра и Спарта – Толо (Эпидавр, Тиринф, Микены).

Греция, конечно, началась для меня многим раньше – классе, эдак, в первом, когда впервые стали читать по слогам о подвигах Геракла. В последующие годы её эпос оседал и наслаивался во мне как минеральные отложения – слой за слоем, бог за богом, герой за героем. Седовласый преподаватель в институте каменным долотом выбил внутри наших голов вибрирующее начало «Илиады»: «Гнев Богиня воспой Ахиллеса, Пелеева сына». Вышла замуж в хитоне в греческом стиле. В приступе любви к терпкому вину прочла про Дионисии. Бронзовый Бред Питт соблазнил на стойкий интерес к троянским солдатам. Джеральд Даррелл рассказал про Корфу, Генри Миллер про Пелопоннес, Грэм Джойс про Орфея и Эвридику.

Греция была и есть везде, она – всё, она – всегда.

И все равно оказываешься не до конца готовым к тому, что всё здесь именно так, как должно быть: сребролистные оливы, пыльные остовы давно разрушенных храмов, ультрамариновый блеск моря на горизонте, раскаленное добела небо, апельсиновые рощи, загорелые старики, стучащие шахматами в прокуренных кофейнях. И над всем этим – ослепительное, дикое, исступленное солнце.

Я знала, что Греция – страна слепящего света, но не была готова к тому, что ослепну взаправду. До первого вечера не дожила – левый глаз под контактной линзой зажмурился от солнечных брызг, покраснел и воспалился, превратив меня в мифического циклопа насмешливо маленьких размеров (и это хорошо еще, что не в Гомера, да?).

Но и одним глазом я жадно, от кончика до основания всё рассмотрела: древние развалины, принятые здесь как должное, как полноправное наследство от царивших когда-то богов; невысокие, в самый раз для человека, горы, поросшие зеленой шкурой; добродушных людей — до зависти ленивых, не понимающих невроз и тремор вечно спешащих городских нас; бодрящий ледяной кофе, от которого потеют ладошки и сжимается сердце; черепах, что переползают дорогу и теплые, благодатные, кишащие жизнью моря. Теперь постараюсь описать всё наше путешествие как можно подробно.