Ура, каникулы закончились!
Привет, друзья,
Наверное, не все разделят мой энтузиазм по поводу того, что бесконечные новогодние выходные, наконец, нашли логическое завершение, с разбегу уткнувшись в настоящий, будничный понедельник. Конечно, дополнительный отпуск — это всегда здорово (я вот провела его в замерзшей, ясноглазой Карелии, про которую скоро с большим удовольствием расскажу). И всё же в праздничной круговерти мне ужасно не хватает режима: ранних подъемов, тонуса, спорта, чистой питьевой воды, пространства и времени, чтобы как следует подумать, помечтать.
Поэтому я от всей души поздравляю вас с окончанием каникул:) Настало время попробовать на вкус новенький, только из печки, год, протестировать его, проверить на прочность.
У меня, кстати, припасен в эту честь небольшой подарок — отрывок из романа В. Набокова.
Я читала «Защиту Лужина» как раз в каникулы и, наткнувшись на описание простой карты, почему-то не смогла перемахнуть через него, равнодушно пройти мимо в погоне за перипетиями сюжета. Как часто мы воспринимаем мир словно плоскую карту, забыв, что скрывается за условными обозначениями и экзотическими названиями?
«…Большая поездка куда-нибудь за границу, разговоры о ней, путевые замыслы.
В кабинете, очень Лужину полюбившемся, нашелся в книжном шкалу великолепный атлас. Мир, сперва показываемый, как плотный шар, туго обтянутый сеткой долгот и широт,развертывался плоско, разрезался на две половины и затем подавался по частям. Когда он развертывался, какая-нибудь Гренландия, бывшая сначала небольшим придатком, простым аппендиксом, внезапно разбухала почти до размеров ближайшего
материка. На полюсах были белые проплешины. Ровной лазурью простирались океаны.
Даже на этой карте было бы достаточно воды, чтобы, скажем, вымыть руки, — что же это такое на самом деле, — сколько воды, глубина, ширина… Лужин показал жене все очертания, которые любил в детстве, — Балтийское море, похожее на коленопреклоненную женщину, ботфорту Италии, каплю Цейлона, упавшую с носа Индии. Он считал, что экватору не везет, -все больше идет по морю, -правда, перерезает два континента, но не поладил с Азией, подтянувшейся вверх: слишком нажал и раздавил то, что ему перепало, — кой-какие кончики, неаккуратные острова. Он знал самую высокую гору и самое маленькое государство и, глядя на взаимное расположение обеих Америк, находил в их позе что-то акробатическое.
«Но в общем все это можно было бы устроить пикантнее,- говорил он, показывая на карту мира. — Нет тут идеи, нет пуанты». И он даже немного сердился, что не может найти значения всех этих сложных очертаний, и долго искал возможность, как искал ее в детстве, пройти из Северного моря в Средиземное по лабиринтам рек или проследить какой-нибудь разумный узор в распределении горных цепей…»
(Владимир Набоков, «Защита Лужина», 1929-1930 гг)
Ваша В.